Home
Back
In English
Contents Huns
Contents Tele
Contents Alans
Sources
Roots
Tamgas
Alphabet
Writing
Language
Genetics
Geography
Archeology
Religion
Coins
Wikipedia
Ogur and Oguz
Kurgan Culture
Scythian Ethnic Affiliation
Scythians and their descendents
Indo-European, Dravidian, and Rigveda
V.I.Abaev Scythian-Iranian theory
Burgund Dateline
Ephthalite Dateline
Classification of Türkic languages
Language Types
Lingo-Ethnical Tree
Alan Dateline
Avar Dateline
Besenyo Dateline
Bulgar Dateline
Huns Dateline
Karluk Dateline
Khazar Dateline
Kimak Dateline
Kipchak Dateline
Kyrgyz Dateline
Sabir Dateline
Seyanto Dateline

Скифский Ономастикон

Валентин Стецюк
Исследование доисторических этногенетических процессов в Восточной Европе

Книга 2
Львов 2003

Введение Постинга

Следующая глава книги В. Стецюка “Исследование доисторических этногенетических процессов в Восточной Европе” показывает что большинство лексиконаназванного скифским не может даже отдаленно быть объяснено персидским языком, но чувашские соответствия можно найти довольно легко . Этноним “Чуваш” является искаженным русифицированная формой названия людей с древности известных как “Сувар, Субар, Суар, Сабир, Савир, Сабарой, Субарту, Аксувар”, и другие формы. Чуваши/Сувары были видные члены Хунно-Булгарского государства, и некоторые из их кланов достигли позиции Кана/Кагана. Этнические Сувары были составными членами конфедерации, вместе с Тюркскими Булгарами/Хазарами и Эсегами. В. Стецюк сопоствляет археологию автохтонных археологических культур Чернолисской, Жаботинской, Липецской, Черепин-Лаходивской группы, и Билогрудовской, характеризующихся Скифскими этническими маркерами, с Киммерийской-Скифо-Булгарских этнических группами, и прослеживает их раннее развитие в исторические времена.

Предупреждение!
Автор использует список “скифских” имен , извлеченных в 17 в. с надгробий на кладбище Ольвии, которые этнически могли быть могилами кого угодно, даже если палеография была правильна, что сомнительно . Надгробия были снесены в 19 в., нет ничего что можно проверить, что же было написано на надгробиях, они могли быть двуязычными, но в то время ни один европейская ученый не мог предвидеть открытие Тюркского алфавита. Как литературные свидетельства, имена как этнические маркеры отбрасываются современной наукой, за единственным исключением Скифо-Осето-Иранской теории и ее Ссетинского соавтора В.И.Абаева, участника тогдашнего научного цирка СССР, отмеченым террором, преследованиями, этническими чистками, и культурным геноцидом.

Глава V. Скифское время

 Скифские времена были одним из наиболее загадочных периодов в истории Восточной Европы и привлекали внимание многих историков. Для этногенетических исследований вопрос этнической принадлежности скифов является одним из ключевых. Предварительно оно уже было рассмотрено в одной из публикаций (Стецюк В. М., 1999), однако в русле данного изложения есть необходимость возвратиться к нему несколько шире.

В вопросе о генезисе скифской культуры ученые разделяются на сторонников автохтонного и азиатского ее происхождения. При этом имеется в виду, что даже при азиатских истоках эта культура испытала и определенные местные влияния, а скифский этнос является результатом смешения как местного причерноморского населения, так и племен, которые пришли со востока (Археология Украинской ССР, Том 2, 1986, 14). При таком подходе на первый взгляд кажется, что сторонники азиатской основы в скифской культуре имеют больше аргументов. В соответствии с археологическими данными наиболее поздний предскифский комплекс памятников новочеркасской группы отличается от скифского самым коренным образом. Смена культур имеет механический характер, и это отвечает свидетельствам историков (Геродот, Диодор Сицилийский) о приходе скифов в Причерноморье и отход из степей основной массы киммерийцев в Переднюю Азию (Там же, 50). Признанные специалисты утверждают:

            "Культуру скифского типа нельзя генетически выводить из киммерийской. Представляется единственно вероятным, что появление и распространение скифской культуры связанно с новой миграционной волной ираноязычных кочевников,  принесших с собой новые формы скифской материальной культуры и скифского "звериного стиля" (Ильинская В. А., Тереножкин А. И., 1983, 10).

            Значительную роль в формировании взгляда об азиатских истоках скифской культурами сыграли мотивы определенного сходства памятников скифской культуры с памятниками культур Центральной Азии. В частности, при исследовании тувинского кургана Аржан обнаружилось, что найденные в нему образцы материальной культуры можно отнести к скифскому типу, ибо они выполнены духе скифского звериного стиля. Поскольку эти находки относились 9-8 вв. до н.э. и хронологически предшествовали скифской культуре в Причерноморье, то подтверждалось предположение о ее  началах в Центральной Азии. В пользу азиатского происхождения скифов приводятся еще и другие примеры сибирских элементов в доскифских культурах, и эти факты тоже дают основания сомневаться в возможности развития скифской культуры на местной основе (Тереножкин А. И., 1961, 204). Однако сходство в стиле находок кургана Аржан с предметами искусства скифских курганов довольно отдаленное, а другие сибирские элементы в предскифских культурах очень невыразительны, поэтому мнение о истоках формирования скифской культуры в Центральной Азии не является окончательно доказанным и признанным (Археология Украинской ССР, Том 2, 1986, 13). Наоборот, есть факты, которые противоречат идее о центральноазиатском происхождении скифов и их культуры. Если в степи изменение культур имело механический характер, то в Украинской Лесостепи, в первую очередь, в зоне распространения чернолесской культуры мы можем наблюдать определенную культурную преемственность от  доскифского до скифского времени. На это обращал внимание Б. О. Рыбаков, который утверждал, что все лесостепнае земледельческие культуры скифского времени происходят от местной земледельческой культуры предыдущего киммерийского времени и совпадают с ареалом чернолесской культуры, который описывает в своей работе так, как это показано на рис. 3.

Рис.  3. Ареал распространения чернолесской культуры

Как установили Ильинская и Тереножкин, переход к скифскому периоду здесь произошел в ходе эволюции культуры памятников жаботинского типа приблизительно в середине 7-го в до н.э. При этом очень важным является тот факт, что памятки раннескифского времени находятся именно в Правобережной Лесостепи и достигают Верхнего Поднестровья. Благодаря систематическим ежегодным исследованиям львовских археологов под руководством Л. Крушельницкой в Среднем и Верхнем Поднестровье и в Предкарпатье выявлены многочисленные поселения и могильники позднебронзового и раннежелезного времени, среди которых есть такие, которые наглядно показывают постепенный переход от чернолесской к скифской культуре, например, комплекс в селе Непоротово Сокирянского района Черновицкой области:

            "На площади 6000 кв. м выявлено четыре поселения  (Непоротово I, II, III, IV), многочисленные отдельные памятники и остатки могильника. Материалы, а также залегание объектов, из которых одни перекрывали другие, дали возможность выделить три хронологических горизонта: верхний - раннескифский, переходный - от предскифского к скифскому, и нижний, который синхронизируется с чернолесской культурой.культурой" (Крушельницька Л. 1993-1, 7).

            Памятники раннескифского времени выявлены также во Львовской области - недалеко от села Крушельница Сколевского района и возле Добромиля на Сане (Крушельницька Л. 1993-2, 226, 236). Скифские же влияния достигают значительно далее:

"Наличие изделий скифского типа в Центральной Европе (аутентичных и изготовленных по скифским образцам) позволила исследователям сделать вывод, что MACROBUTTON TrVarчто|котор * эта территория находилась под влиянием скифской культуры. Самая большая концентрация находок скифского типа наблюдается в Трансильвании и Венгрии" (Попович И. 1993, 250-251).

            Украинские археологи в целом признают, что культурная преемственность от доскифского к скифскому времени наблюдается в Украинской Лесостепи прежде всего в области распространения чернолесской культуры и памятников типа, которые сменили ее (Археология Украинской ССР, Том 2, 1986, 50). Мнение о преемственности скифской культуры в Правобережной Лесостепи от местных культур не вызывает возражений даже у сторонников центральноазиатского происхождения скифской культуры в целом:

Thus the following observation is important:

"The Scythian-Siberian barrow burial was spread in the Right-bank Forest-steppe ... Such ceremony, peculiar to early Scythians, has held steady on in the Forest-steppe of Right-bank up to the end of Scythian period " (Iljinskaja V.A., Terenozhkin A.I.,1983, 365).

            "В Лесостепном Правобережье к западу от Днепра сосредоточено большое количество памятников пастушеско-земледельческого населения скифской культуры, корни которой глубоко уходят в местные культуры бронзового века" (Ильинская В. А., Тереножкин А. И., 1983, 11).

            При этом важным является следующее наблюдение:

            "В Правобережной Лесостепи распространился скифо-сибирський обряд захоронения в курганах... Такой обряд, свойственный ранним скифам, стойко продержался в Правобережной Лесостепи до  конца скифскогоо периода" (Ильинская В. А., Тереножкин А. И., 1983, 365).

            Этот и другие факты дают основания думать, что скифская культура распространилась на Левобережье именно с запада, а не со востока. Ильинская и Теренежкин, сторонники центральноазиатского ее происхождения, возражали сами себе, когда говорили, что на Левобережной Украине наиболее ранними памятниками начала железного века является поселение и захоронение второй ступени чернолесской культуры. Их появление было обусловлено следствием миграции части населения из Днепровского Правобережья в конце 9-го или в начале 8-го вв. до н.э., а позднее на этой основе было создано локальная разновидность скифской культуры. Остальная же территория Левобережной Лесостепи, по их наблюдениям, был  заселен  позже, в начале первой половины 6-го в до н.э., и скифские памятники появляются здесь уже в полностью сформированном облике после того, как скифы возвратились из предполагаемых походов в Переднюю Азию (Ильинская В. А., Тереножкин А. И., 1983, 366).

Однако, даже сторонникам автохтонной теории не приходила в голову, что скифская культура могла органически развиться на основе местных культур Западной Украины. Среди ученых господствует мнение о том, что скифскую культуру сюда занесли пришельцы откуда-то из степей. Допускается даже проникновение этих носителей скифской культуры на территорию современной Венгрии (Попович И. 1993, 282). Такое мнение выглядит удивительным, если обратить внимание на тот факт, что самый поздний памятник скифской культуры в Лагодове (недалеко от Львова) датируется 5-м в до н.э., а далее начинается хронологический разрыв вплоть до 1-го в. н.э., когда начинается период липецкой культуры (Крушельницька Л. 1993-2, 238). По словам Крушельницкой такую же ситуацию мы наблюдаем и "на землях всей лесостепной Украины" (Там же). Практически это означает, что на этих землях скифская культура позднейшего времени не имела места, а только раннескифская. Выходит, что скифское проникновение в в Прикарпатье и далее за Карпаты началась ранее расцвета скифской культуры в степях Северного Причерноморья, что выглядит нелогичным.

            Геродот утверждал, что скифы, прибыв из Азии, вытеснили из Причерноморья киммерийцев и преследовали их даже за Кавказ. Ареал киммерийской культуры простирается  за Правобережье Днепра до Дуная, поэтому можно сомневаться, что скифы, прийдя с востока, вытеснили киммерийцеы в Закавказье. Если уж киммерийцы отступали перед скифами, то они должны были бы убегать куда-то за Днепр и далее за Дунай, на Балканы, но никак не пробиваться через скифов на Дербент и далее. В этом случае киммерийские набеги в Переднюю Азию должны были происходить разве что через Балканы. Исторические же данные свидетельствуют, что в большинства своем киммерийцы приходили из-за Кавказского хребта и только какая-то часть их вместе с фракийцами прибывала в Малую Азию с Балканского полуострова.

            При решении вопроса об этнической принадлежности скифов следует обратить внимание на факт существования в приазовских и прикаспийских степях во второй половине 1-го тыс. двух больших государств, созданных племенами булгар и родственных им хазар. Булгарские племена были объединены в Великую Булгарию одним из  племенных вождей Кубратом в 635 г. и примерно в то же время начал складываться и Хазарский каганат.   Вскоре после смерти Кубрата между обоими государствами возникли напряженные отношения, которые привели к развалу Великой Булгарии. Одна булгарская орда откочевала за Дунай, где их предводитель хан Аспарух создал новое государство - Дунайскую Болгарию, а вторая орда вошла в состав каганата.    К началу 8-го в. каганат уже обладал большой территорией, включавшей в себя предгорья Дагестана, степи Прикубанья, Приазовья и частично Причерноморья, большую часть Крыма. Молодому государству пришлось вести тяжелую борьбу за существование с арабами и поэтому  большая часть булгар постепенно отошла на север, в Прикамье, где они со временем образовали собственное государство Волжскую Булгарию.    (Плетнева С.А., 1986, 20-41).  Как видим, булгары должны были быть очень многочисленным народом, история которого прослеживается на путях его миграции из Западной Украины через причерноморские и приазовские степи до берегов Камы.   Поэтому не мог этот многочисленный народ, который во времена Геродота пребывал  степях Украины остаться без внимания этого греческого историка. Остается предположить, что булгары, по крайней мере,  были в числе тех народов, о которых упоминает Геродота в своих “Историях”.

            Мы знаем, что протобулгары переселялись в Правобережье с конца 3-го тыс. до н.э.  Сначала они заселили только степь, но позднее продвинулись и в лесостепную полосу, о чем свидетельствуют лексические соответствия в немецком и чувашском языках (Стецюк В., 1998, 85-86). Гипотетическая территория поселения протобулгар должна была бы находиться где-то южнее ареала древних тевтонов, то есть в бассейнах верхнего Днестра, Верещицы, Золотой Липы, Стрыпы. Доказательством пребывания протобулгар на этой территории осталась многочисленная булгарская топонимика. Достаточно подробно эта тема рассматривается в соответствующей работе (Стецюк В., 2002, 13-20). Здесь же можно лишь указать, что одно из скоплений скифской топонимики находится именно на территории черепинско-лагодовской группы памятников, которую Л Крушельницкая относит к раннескифской. Наибольшее скопление булгарской топонимики обнаружено на территории Львовской области и далее на восток до реки Гнилая Липа, хотя она засвидетельствована по всей территории лесостепного Правоборежья, где она соседствует с топонимикой курдского типа. При этом булгарская топонимика тянется выраженной цепочкой до Днепра, переходит его в районе устья Ворсклы, далее идет вверх по Ворскле, а затем постепенно сходит на нет. И что самое удивительное, общая область булгарской и курдской топонимики большей частью перекрывают область чернолесской культуры вместе с характерным язычком по Ворскле (см. Рис. 3). Нет сомнения, что именно на этой территории древние булгары и курды проживали в тесном соседстве, что и нашло свое выражение в многочисленных лексических параллелях между чувашским и курдским языками (см. Предыдущую главу). Поскольку других этнических групп на Правобережье в это время не было, то следует полагать, что творцами этнически неидентифицированной чернолесской культуры могли быть только протобулгары и протокурды. О пропорциональном вкладе того и другого этноса пока еще судить трудно, но по всем признакам, главную роль играли протобулгары. Приняв во внимание факты и хронологические рамки эволюции чернолесской культуры в раннескифскую, можно пойти дальше и предположить, что и самих скифов следует идентифицировать именно с булгарами и курдами как творцами раннескифской культуры в Украинской Лесостепи вплоть до Карпат и Сана. Судя по ономастике, ядро скифской культуры начало зарождаться на берегах левых притоков Днестра - Верещицы, Гнилой Липы, Золотой Липи, Стрипы, Серета.  Очевидно, знаменитое скифское золото добывалось в бассейне этих рек, поскольку многочисленная топонимика, которая может свидетельствовать о прежних богатых залежах этого металла, концентрируется именно здесь (реки Золотая Липа, Золотая, населенные пункты Золочев, две Золочевки, Золотники, Золотой поток, Иване-Злотое, Бильче-Золотое, Золотая Слобода).

Попытаемся восстановить картину этногенетических процессов на Украине в первой половине 1-го тыс. до н.э., исходя из такого предположения. Чорнолесская  культура, которая является соединительным звеном между белогрудовской культурой и культурой скифского периода и сложилась на белогрудовской основе, имела две ступени: раннюю (приблизительно 1050 - 900 гг. до н.э.) и позднюю (900 - 725 гг. до н.э.).

В отличие от белогрудовцев, которые мирно оставили свои поселения, чернолесские племена должны были это сделать под давлением южных кочевников. Следует обратить внимание на то, что белогрудовские поселения не были укрепленными, напротив, чернолесцы уже строят городища. Очевидно довольно мирное сосуществование предыдущих времен фракийцев с булгарами и курдами было нарушенное со времен проникновения южной ветви иранцев в степи Правобережной Украины. Описывая городища чернолесцев, Тереножкин указывает:

            "В большинстве своем чернолесские городища существовали недолго, Тясминское городище уничтожено огнем. Много жилищ нижнего слоя на Субботовском городище прекратили свое существование также вследствие пожара" (Тереножкин А. И., 1961, 40).

Отступая от правобережных киммерийцев, чернолесцы переселялись за Днестр, а также отчасти и за Днепр на Ворсклу, где также есть памятки их культуры. Как полагают украинские археологи, заселение бассейна Ворсклы чернолесскими племенами началось, вероятно, еще на ранней степени чернолесской культуры в конце бронзового века (Археология Украинской ССЗ, Т. 2., 1986, 40).

            Дальнейшее расселение чернолесцев на Левобережье стало началом обратного давления скифов на киммерийцев. Одновременно здесь киммерийцев с севера теснили балты, а с северо-востока - протовенгры. При таких обстоятельствах племена киммерийцев начали вторую фазу движения иранцев в Закавказье. Однако две группы иранцев, а именно проткурды, которые были в хороших отношениях с булгарами уже долгое время, и предки осетин осталось в Восточной Европе. Свидетельства своего пребывания в Причерноморье протокурды оставили в личных именах, о чем речь пойдет впереди. Предки же осетин, занимавшие самый северный ареал общеиранской территории, очевидно в конфликте с булгарами участия не принимали и поэтому не последовали за основной массой иранцев в Закавказье, а остались где-то в степях за Доном и имели определенные контакты с булгарами. Эти контакты засвидетельствованы довольно многочисленной общей лексикой чувашского и осетинского языков.

Такому гипотетическому развитию культурно-этнических процессов на территории Украины могут противоречить ценральноазиатские мотивы в скифской культуре и предполагаемая принадлежность скифского языка к иранской группе. Что касается "звериного стиля" в искусстве скифов, то его можно объяснить сходной этнопсихологией булгар и населения Центральной Азии, поскольку и те, и другие были общего, тюркского происхождения, а какие-то удачные технические решения (как, например, элементы конской сбруи) могли опосредственно распространяться по всей Евразии в соответствии с подобным образом жизни кочевников. Для такого объяснения необходимы специальные исследования образцов материальной культуры, для чего у нас нет возможностей, но для исследования вопроса о языковой принадлежности скифов материалов имеется достаточно.

            Однако, в первую очередь, следует признать, что в настоящее время этот вопрос считается решенным однозначно в пользу иранского языка:

            "В литературе, посвященной изучению остатков скифского языка, безоговорочно господствует концепция о ираноязычности скифов. Все, что не имеет отношение к выдвинутому  положению, заранее исключается из области скифоведческих  исследований" (Петров В. П., 1968, 12).

Такой взгляд начал формироваться со времен первых исследований скифского языка и был окончательно утвержден исследованиями М. Фасмера и В. И. Абаева (Абаев В. И., 1965). Больше того, иранская принадлежность скифского языка усилиями Вс. Миллера и Абаева была даже сужена исключительно к осетинскому как продолжению скифского. Необоснованные попытки К. Неймана и Г. Надя рассматривать скифский  язык как монгольский  только укрепили позиции сторонников ираноязычности скифов. В таких условиях В. П. Петров, продолжая творческий подход к решение этого вопроса профессора Новороссийскогоуниверситета А. О. Билецкого, мог только осторожно критиковать устаревшую методику исследователей. Сам Билецкий, по словам Петрова, относительно глосс Гесихе заметил что “наименее всего дают они фактов для определения скифского языка как иранского” (Петров В. П., 1968, 24). В цитируемой здесь рaботе Петров четко не выразил своего окончательного мнения относительно языковой принадлежности скифов, но он призвал не ограничиваться исследованиями скифского языка только на иранской основе и приводил, как пример, некоторые, довольно убедительные, соответствия скиифского и фракийского языков. Для исследования связей скифского языка с фракийским ученый составил скифо-фракийский ономастикон, в каоором он для каждой глоссы представил предлагавшиеся ранее другими языковедами индо-иранские (главным образом персидские и осетинские), а также свои и Дейчева фракийские, а иногда и другие соответствия (Петров В. П., 1968, 118-143). По словам Петрова, "далеко не во всех случаях можно сказать с уверенностью, что данное имя собственно фракийское, а не иранское", и иногда невозможно разделить скифские и фракийские глоссы, поскольку лингвистический материал обоих языков смежный, с качественно родственной источниковедческой базой и связанный хронологически (Петров В. П., 1968, 115-117). В наших исследованиях мы использовали полный ономастикон Петрова, попытавшись во всем без исключения предоставленным глоссам подыскать новые соответствия из осетинского, чувашского и курдского языков, которые бы могли подтвердить или опровергнуть наши предположения о языковой принадлежности скифов. В процессе этой работы было выявлено, что большинству глосс ономастикона значительно лучше соответствуют слова современных чувашского и курдского языков, чем рассматривавшиеся ранее древнеиндийские, авестийские, персидские и даже осетинские  соответствия. Безусловно, относительно каждого из отдельных случаев последнее слово принадлежит специалистам, но многочисленные скифско-чувашские совпадения дают основания говорить, что наше предположение относительно отождествления  скифов с древними булгарами подтвердилось. Кроме того, довольно большая группа скифско-курдских, как и ранее предъявленные курдско-чувашские параллели могут быть доказательством того, что курды еще долгое время соседствовали с булгарами после того, как большая часть киммерийцев отошла в Закавказье. В предъявленном ниже ономастиконе опущены приведенные Петровым бессистемные индийские, авестийские, древнеперсидские соответствия как такие, что не дают  свидетельств о каком-либо определенном языке, в то время как скифским именам можно привести фонетически более подобные слова чувашского, курдского или других современных иранских языков. Поскольку фонетика древнего булгарского языка существенно отличалась от греческой, рефлексация фонем булгарских имен средствами греческого письма в разных источниках могла несколько разниться, но в целом рефлексация согласных имеет достаточно четкие закономерности. Основные из них такие: гр. b, p, j соответствует чув. п,, гр. g, k отвечает чув. к,  гр. d, q, t  - чув. т, гр. z - чув. ç, иногда ш,  гр. x - чув. ш. Рефлексация гласных имеет разве что определенную закономерность в разделении гласных переднего и заднего ряда, так, например, часто греческому a отвечает чувашское у или ă. Фонетика греческого и киммерийского языков более схожи между собой, поэтому поиск курдских соответствий не вызывает трудностей.

Abbreviations:

Afg. – Afganian;
Chuv. – Chuvashian;
com. Ir. – common Iranian;
Gr. – Greek;
Ir. - Iranian;
Kurd. – Kirdish;
Let. – Lettish;
Osset. – Ossetian;
Pers. – Persian;
Tal. – Talishian;
Thrac. – Thracian;
Yag. – Yagnobian;
Yazg.- Yazgulamish.

 

1.    Ababos -  курд. ebaboz "вор";

2.    Abhdamw - иранские соответствия не найдены; чув. упа "медведь" + этем "человек".

3.    Ablwnakos - курд. eble "невежда", + nekes "подлый".

4.    Abranos  - осет. abrag "разбойник" или ävrag’ "туман"; чув. упран "сохраняться".

5.    Abroagos - осет. ävrag’ "туман", курд. ebro "бровь" + agos "борозда" (можеь быть «морщина»);  чув. упра "беречь, защищать" + ака "пашня".

6.    Abrozeos - чув. упра " беречь, защищать " + çава "кладбище";

7.    Abriskon - курд. ebrişîm "шелк"; чув. упра " беречь, защищать " + ěшен "уставать".

8.    Aziagos - чув. ача "ребенок" + акăш "лебедь".

9.    Azos - курд. aciz "слабый" или aza "свободный"; чув. уçă "открытый".

10. Aqafoiw - иранские соответствия не найдены, чув. утă "роща", "остров", "сенокос" + пуй "богатый".

11. Aloutagos - осет. äluton "пиво"; чув. алă "рука" + тука "гаданье, колдовство".

12. Amadokoi  - иранские соответствия не найдены, чув. ама "самка" + така "баран", фрак. Amadokos.

13. Anaih  - иранские соответствия не найдены, чув. хěне "бить" + ие "злой дух".

14. Anaxarsis - чув. хěне "бить" + карсак "заяц-русак".

15. Andanakos - осет. ändon "сталь"; чув. ант "клятва" + нăкă "крепкий";

16. Anopthnis - иранские соответствия не найдены, чув. ан "ширина" + ăптă "язь".

17. Apfh - иранские соответствия не найдены, чув. хуп "закрывать" или хапа "пушистый" + пай "иней".

18. Argamhnos - курд. erqem "число"; чув. арка "подножье горы" + мăнас "гордый",

19.Argaio - иранские соответствия не найдены, чув. ăркай "форель".

20. Argimpatoi - курд. arqem "число, цифра" + fetoi "ворсистая ткань" или feda "жертва"; чув. аркан "разбиваться" + пăта "кол".

21.  Argoda - осет. argъaun "молиться", чув. арка "подножье" + ту "гора" или аркату "разрушение, разгром".

22. Argotou - как предыдущее

23. Argounagos - курд. agos "борозда"; чув. аркан "разбиваться" + ака "пашня".

24. Ardabourios -  имя троих византийских полководцев, которому нет хороших иранских или фракийских соответствий, но хорошо подходит чув. урта "орда, армия" + пура "рубить".

25. Ardagdakos - осет. ard "клятва", ardau "обычай"; чув. артак "наслаждение" + тăкăс "кислый".

26. Ardarakos - осет. äldar, ardar "вождь", курд. ar"дрова" + req "высохший".

27. Artinoih - курд. herzin, тал.  arzyn, перс. ärzän "просо".

28. Artipous - хороших соответствий нет;

29. Asanou - общ. ир. oson "легкий" или osan "железо", чув. ăсан "уходить".

30. Asaros - осет. a +sär "безголовый", курд. hesar "ограда".

31. Aspakou - общ. ир. asp(a) "конь" + осет. kaw "дом", курд. kox "хижина" (в целом – конюшня);

32. Aspamiqareos - общ. ир. asp(a) "конь", + курд. metha "хвала".

33. Auasios - курд. h’awas "чувство", "чувствительный".

34. Aulouzelmis - курд.  hewil "помощь" или ewlо "святой" + zelam "человек".

35. Aulou- poris - курд.  hewil "помощь" или ewlо "святой"

36. Afteimakos - осет. ävdäimag; чув. ăпта "язь", фрак. Af(f)h-makos.

37. - Bazos - общ. ир. bazu "рука, крыло"; чув. пуç "голова".

38. - Balos - курд. bel "овраг",  bala "верх"; чув. пулă "рыба".

39. Balwdis - сравнивают з осет. bälon "голубь", но фонетически почти точно соответствует лтш. baluodis "то же", поэтому, если скиф. balwdis имело значение "голубь", то соответствовать может только латышское слово; можно также рассматривать чув. пулă "рыба" + тÿс "дичь".

40. Bardanou - курд. berdan "отпускать", чув. пуртă  "топор" + ан "ширина".

41. Basta - осет., перс., афг. и др. bast(a) "вязать, связывать" или курд. best "долина, степь"; чув. пăс "ломать, портить", ту "делать".

42. Bastakas - осет.  bästag "местный", курд. bestek "постель"; чув. пустав "сукно" или пăс " ломать, портить " + тăкăс "кислый".

43.Benzei - осет. bindzä  "пчела", курд. banz "прыжок".

44. Bessa - курд. beş "доля, пай", или bes "достаточный", или bкş "дань" или bкşe "роща", чув. пěçě "бедро".

45. Bitou - чув. пěтев 1."тело", 2 "амулет".

46. Bisths - курд. bistî  "стебель" или  bista "доверчивый" или bista "наперсница".

47. Bolas - курд., перс. и др. bolo "верх"; чув. пулу "пряник".

48. Boraspw - общ. ир. bor/bur "желтый, гнедой, коричневый" + общ. ир. aspa "конь".

49. Boulasths -  чув. пулаш "помогать".

50. Bradakou - хороших соответствий не найдено;

51. Olbia Brisais - Очевидно слово фракийское, ср. фр. briza "рожь".

52. Bouzas - курд. boz "серий", bûz "лед"; чув. пуç "голова".

53. Gaggaiou - иранские соответствия не найдены, чув. кăк "корень", каю "трава".

54. Gaganos - иранские соответствия не найдены, чув. кăкан "ушко" (ведра и под.), так как слав. каган, каганец.

55. Gasteis - курд. gestin "кусать", "жалить";

56.Gerbhs - курд. gewr "серий"; чув. кěр "осень" + пас "иней".

57. Germanos - общ. ир. garm/germ "теплый";

58.Getomousou - иранские соответствия не найдены, чув. ката 1. "кустарник, роща", 2. "даль".

59.Ghros - курд. gewr "серий".

60. Gokwn - як Gaganos.

61. Gola - курд. gol "пес", gole "старший пастух", осет. gal "бык, вол".

62. Dada - общ. ир. dada "отец".

63. Dadagos - иранские соответствия не найдены, чув. тутăх "ржавый".

64. Ardar-dakos - курд. äldar "вождь" + dek "хитрость"; чув. уртар "бесить", тăкăс "кислый", тăк "лить".

65. Owarga-dakos - курд. warge "место, стоянка" + deq "гладкий, ровный".

66. Dalatos - иранские соответствия не найдены, чув. тулă "пшеница" + таса "чистый".

67. Dalosakos - иранские соответствия не найдены, чув. тулă "пшеница" + сăх "клевать".

68. Damas - иранские соответствия не найдены,  чув. тум "одежда", тăм 1. "глина", 2. "мороз".

69. Danarazmakos - хороших соответствий не найдено;

70. Dandaxarqon - общ. ир. dandon "зуб" + курд. şert "договор"; чув. шăрт "присяга". свидетельству Петрова вторая часть этого слова - корень xarq  неоднократно засвидетельствован в эпиграфике Северного Причерноморья. Ему хорошо отвечает фонетически близкие по значению курдское şert "договор" и чув. шăрт "присяга". При этом интересно, что клятва на зуб: «зуб даю» и характерный жест еще и до сих пор бытуют в уголовной и даже детской среде. Ср. также Didumoxarqos.

71. Daou - курд. dav "силок" или daw "хвост"; чув. тав "благодарность" или "спор".

72. Dappasis - иранские соответствия не найдены, чув. туп "находить" + пусă  "колодец".

73. Deinostrato - хороших соответствий не найдено;

74. Dhlopticou - иранские соответствия не найдены, чув. тăлăп "осанка" +  тиха "жеребенок".

75. Diagoras - курд. dia "благословение" + gor "могила".

76. Didumoxarqos - курд. didan "зуб" (общ. ир. dandon) + şert "договор"; чув. тытăм "управление" + шăрт "присяга". См. также Dandaxarqon.

77. Diza - курд. diz "вор".

78. Diza-zelmis - курд. diz "вор" + zelam "человек".

79. Dizarou - курд. diz "вор" + rûvi "лиса";

80. Dindou - ир. din (курд. dîn) "вера"; чув. тěн "вера" + тав "благодарность".

81. Douptounou - иранские соответствия не найдены, чув. тупа "клятва" + тун "отказываться", Клятвопреступник;

82. Dokiwn - иранские соответствия не найдены, чув. тăк "лить" + юн "кровь" ("Убийца"), чув. тука "колдовать" + ăн "сознание".

83. Domhw - курд. dûmayî  "остаток"; фрак. Domhan.

84. Dorizou - курд. dor "круг"; чув. турă "бог" + çăва  "кладбище", чув. тăри "жаворонок" + çу "лето".

85. Dosumoxartou - иранские соответствия не найдены, чув. тус "друг", тăсă "кусок", мěша "ли".

86. Doulas - курд. dol "долина".

87. Drobolous - хороших соответствий не найдено; Возможно, слово фракийское. Ср. Dreibalis, Dribalus.

88. Dunatwn - иранские соответствия не найдены, чув. тына "телка" + тăн "ум" ("Телячий разум")

89. Durpanais - чув. тăрпа "труба" + най "свирель" (“Музыкант”).

90. Dwtous - иранские соответствия не найдены, чув. тута "губа", тутă "ситый", тăтăш "частый".

91. Eisgoudiou - курд. e’yş "радость, веселье" + qude "гордый"; чув. ěç "работа" + кут "зад".

92. Ergino - курд. erk "дело" + îna "вера"; чув. ер "связывать" + кÿме "повозка".

93. Zazous - курд. zaza(n) - курдское племя, чув. шуç "скользить".   

94. Zalzou - курд. zal "старый" + zo "шнур"; чув. çулçа "лист" или çул 1. "дорога",  2. "год" + çава "коса", "косить" или çăва "кладбище".

95. Zantikos - иранские соответствия не найдены, чув. çул "гореть" + тěк "спокойно".

96. Zeilas - курд. zeyle (zehle) "надоедливость"; чув. çěле "шить".

97. Zinna - курд. zîn "седло" + nav "пояс, поясница"; чув. çěн "побеждать".

98. Zoulemhs - иранские соответствия не найдены, чув.  çÿлевěç "рысь". Почти полное фонетическое совпадение при характерном значении слова;

99. Zourh - общ. ир. zor/zur "сила"; чув. çырă "светлокоричневый", çÿрев "поход".

100. Zourozis - чув. çăраççи "ключ, замок".

101. Zwpura - курд. zopir "большой"; чув. çупăрла "обнимать".

102. Zwpurion - как предыдущее;

103. Zwrqtinhs - чув. çăрттан "щука". Очень хороше соответствие, сохранился даже двойной греческий звук qt;

104. Zwrsanos - курд. zarzan "пронзительный".

105. Kardious - курд. ker "борозда"; чув. кěрче "морщина", кăрт "мало", хурт "червяк".

106. Karzeis - иранские соответствия не найдены, чув. хурçă "сталь".

107. Karzoazos - иранские соответствия не найдены, чув. хурçă "сталь" + уçă "ключ".

108. Karsa - курд. kerş "щепка"; чув. хырçă  "хребет".

109. Kamasaruhs - курд. kam, осет. kom и др. ир. "желание" + общ. ир. sar "голова"; чув. кăм "зола" + сăрă "серый" или кум "сновать" + ура "моток ниток".

110. Lungion - иранские соответствия не найдены, чув.  лăнк(а) "полный, наполненный" + юн "кровь" или йÿн "сила".

111. Lazenos - курд. lezandin "спешить"; чув. лаччан "сокол".

112. Ma - курд.  max "источник"; чув май  "сторона"  или мăй "шея".

113. Mada - курд. made "предмет, вещь".

114. Madakon - иранские соответствия не найдены, чув. мăтăк "короткий".

115. Mazis , Mazas - курд. maze "ось" или mazо "лучина"; чув. мучи "дядя".

116. Maiakou - перс., язг. maya "скотина" или курд. mey "камыш" + курд. kêw "гора" или  ka "мелкая солома" или осет. kaw "дом"; чув. мăйăх "усы".

117. Maifarnon - иранские соответствия не найдены, чув. май "шея" + пÿрне "палец". “Человек с тонкой шеей”.

118. Maitwnion - общ. ир. maidan "место, стоянка, площадь".

119. Maiwsara - курд. mejû "мозги" + sar "голова" или meya "вино" + sere "старый"; чув. мăя "монисто" + сăрка "нагрудное украшение".

120. Mahs - возможно как  Ma.

121. Makagou - курд. mekok "уток"; чув. мăка "тупой".

122. Manis - иранские соответствия не найдены, чув.мăнаç "гордый" или мăнă "великий".

123. Masta - общ. ир. mast "пьяный" или "горький".

124. Mhqakon - курд. metha "хвала" + kon "шатер"; чув. мухта "хвалить" + кун "день".

125. Mhsakou - курд. maşaq "любимый" или masike "сила".

126. Mhtagos - иранские соответствия не найдены, чув. мěтек рос. "козонок" (маленькая бабка для игры).

127. Mokaporeos - иранские соответствия не найдены, чув. мăка "тупой" + пура "рубить".

128. Mokkou - осет. mugae "семя"; чув. мăка "тупой".

129. Mostiou - общ. ир. mast "пьяный" или "горький".

130. Moukouagos - иранские соответствия не найдены, чув. мăка "тупой" + ака "старинный плуг".

131. Moukounakurou - иранские соответствия не найдены, чув. мăка "тупой" + вăкăр "бык".

132. Mourdagos - иранские соответствия не найдены, чув. мăртăк "хрупкий".

133. Olgasus - курд. olk 1. "провинция" 2. "полк, войско".

134. Ouara - курд. war есто"; чув. авăр "ручка".

135. Ouarzbalos - иранские соответствия не найдены, чув.  вăрç "воевать" + пулаш "бути".

136. Ourbzalakos - иранские соответствия не найдены, чув. вăрç "воевать" + пылак ладости, наслаждение".

137. Ouarazakon - иранские соответствия не найдены, чув. вăрç "воевать" + кун "день" или авăр "работать" (о мельнице) или авăр "ручка" + çăк "тяжесть".

138. Ouastobalos - иранские соответствия не найдены, чув. ăста "мастер" + пыл "мед" ("Пасечник").

139. Outafarnhs - чув. утă "сено" + пурнăç "жизнь".

140. Orsiomixos  - курд. ors "свадьба", осет. ors "белый".

141. Pairisadhs - иранские соответствия не найдены, чув. пайăр "собственный" + сут "продавать".

142. Palakou - иранские соответствия не найдены, чув. пулă «рыба»; (общ. тюрк. balyk "рыба"), возможно, также пулăх "плодородие".

143. Panhios - курд. pene "тайна, секрет".

144. Panias -  как предыдущее;

145. Paralos - иранские соответствия не найдены, чув. пăрала "сверлить".

146. Pasarou - иранские соответствия не найдены, чув. пăсара "хорь".

147. Patasion - иранские соответствия не найдены, чув. путаш "поплавок".

148. Patein -  чув. пăта "гвоздь", "кол".

149. Pateiros - см. Patein.

150. Patias - см. Patein.

151. Pistou - курд. pist "промах, ошибка".

152. Pitfarnakou - иранские соответствия не найдены, чув. пит "лицо" + пурнăç "жижнь".

153. Pleistarcou - Возможно фрак. Pleistwros.

154. Pourtaios - ав. puqra "сын", соответствия в современных иранских языках не найдены, возможно также курд. purt  "волосы"; чув. пуртă "топор".

155. Pourqakhs - курд. purt  "волосы" + taka тал. "козел" (“Волосатый козел”); чув. пуртă "топор" + ака "старинный плуг".

156. Pourqeiou - курд. purt "волосы".

157. Purre - курд.  pûr "фазан".

158. Rhskouporis - общ. ир. rişk "вошь", "гнида" + курд. por "волосы".

159. Roimhtalkas - курд. et "щека" + elk "обжора".

160. Sabada - перс. sabad, афг. savada, ягн.,  язг. sabat, курд. sepet "корзина"; чув. сăпат "лицо".

161. Sabwdakos - возможно, как предыдущее;

162. Sabbion - иранские соответствия не найдены, чув сăпă "хозяйская дочь, девушка" + пуян "богач".

163. Sadalou - иранские соответствия не найдены, чув. сут "продавать" + лав "телега".

164. Sadaiou - осет. sädä "сто"; чув. сут "продавать" + уяв "праздник" (возможно, в целом "ярмарка").

165. Sadimanos -  иранские соответствия не найдены, чув. сут "продавать" + мăнă "большой".

166. Saios - чув. суй "лгать" или сăй "угощение".

167. Saitafarnou - иранские соответствия не найдены, чув. сěте "добавлять" + парне "подарок".

168. Sala - общ. ир. sal/sol "год", чув. сулу "сглаз".

169. Sambatiwn - иранские соответствия не найдены, можливо гр. *sambatiwn (по Фасмеру).

170. Sambiwn - иранские соответствия не найдены, чув. шăмпай "дурак" + юн "кровь".

171. Saratou -  осет. särd "лето"; чув. сăрă "серый" или сарă "желтый" + ту "гора" или тав "благодарность".

172. Sasan -  иранские соответствия не найдены, чув. сусăн "ослабеть".

173. Satra-baths -  иранские соответствия не найдены, чув. сăтрă "тереть" + пăтă "каша".

174. Seauagou - курд. seav "выдра".

175. Siauakou -  как предыдущее;

176. Seitalkus - иранские соответствия не найдены, чув. сěт "молоко" + алхас "шумный шалун"; фрак. имя Sitalces.

177. Sereis - иранские соответствия не найдены, чув. сěре 1. "очень", 2. "напрасно".

178. Seuqou - курд. sewt "звук" или sewda "ум".

179. Sirakoi - иранские соответствия не найдены, чув. сěрěх "хилый".

180. Siranou - иранские соответствия не найдены, чув. сěрен "старинный весенний народный праздник".

181. Siracou - как Sirakoi.

182. Sisa - иранские соответствия не найдены, чув. сис "чувствовать".

183. Sisouli - иранские соответствия не найдены, чув. сисÿ  "чувство".

184. Skartanos - осет. sryn "гнать"; чув. çăрттан "щука". см. также Zwrqtinhs.

185. Basileus Scilouros  - курд.  şilor "слива".

186. Skozos - иранские соответствия не найдены, чув. шыç "пухнуть", шыçа "опухоль".

187. Smordos - иранские соответствия не найдены, чув. самăрт «откармливать»;

188. Sparobais - иранские соответствия не найдены, чув. сапăр "ласковый" + апăс "жрец".

189. Sparofotos - иранские соответствия не найдены, чув. сапăр "ласковый" + путек "ягненок".

190. Spartokou - см. Spartokos.

191. Spartokos -  аф. spartak "прут".

192. Sturakos - курд. sr, осет. styr, sutur и др. ир. "большой, сильный, толстый".

193. Sturanos - как предыдущее;

194. Taroulou - общ. ир. tar/tor "темный" + курд. law "дитя".

195.Tarsous - иранские соответствия не найдены, чув. тăрша "обух".

196. Tokwn - иранские соответствия не найдены, чув. такăн "спотыкаться".

197. Calais  - иранские соответствия не найдены, чув. хулă  "прут" или халай "плохой".

 

Проанализировав приведенный реестр скифо-фракийского ономастикона, можно увидеть, что из 197 имен 97 может быть удовлетворительно объяснено только при помощи чувашской лексики и еще 30 могут иметь как чувашское, так и курдское толкование. При этом 52 имени получают весьма приемлемый для антропонимии смысл при хорошем фонетическом соответствии. Только на основе курдского языка может быть объяснено 41 имя, но только 9 из них достаточно убедительны. Еще два слова с весьма характерным смыслом в равной степени могут иметь как булгарское, так и курдское происхождение. На основе разных иранских языков может быть объяснено еще 18 имеет  и половина из них имеют приемлемый смысл, из которых  пять могут иметь осетинские корни, два - афганские и еще два составлены из общеиранских слов. Поскольку не исключены случайные совпадения, уверенно можно говорить лишь о двух составляющих скифской общности - булгарской и курдской и с большой натяжкой - об аланской (осетинской).

Таким образом, булгары в течение 1-го в. до.н.э. постепенно заселили степную часть Левобережья и здесь вступили в продолжительный и тесный контакт с протовенграми, о чем свидетельствуют многочисленные лексические соответствия чувашского и венгерского языков, хорошо известные специалистам. Пребывая здесь в течение нескольких тысячелетий, булгары создали культуру высокого уровня, которая известна под именем скифской. Заселяя степи Украины, а позднее и Северного Кавказа, булгары были в контакте с земледельческими культурными центрами Передней Азии и Балкан и, обмениваясь с ними опытом и технологиями, могли, действительно, создать культуру на местной основе. В составе всей скифской общности Геродот выделяет четыре отдельные группы - скифов-земледельцев, скифов-пахарей, скифов-кочевников и царских скифов. В историческое время нам известны уже две этнические общности, которые мы соотносим с древними булгарами - собственно булгары и хазары. Хазары вели полуземледельческое-полукочевое хозяйство, а булгары были кочевниками (Плетнева, 1985, 8-21). Трудно судить, насколько земледельческие племена под влиянием природных условий могут переходить от земледелия к кочевому хозяйству, поэтому идентификация четырех скифских племен Геродота с позднейшими булгарскими племенами затруднительна. Вопрос осложняется тем, что в приазовских степях, на своей исторической прародине, а также в Крыму могло оставаться какое-то булгарское племя, которое занималось кочевым скотоводством много столетий подряд вплоть до возвращения из Западной Украины своих соплеменников назад в степи. Именно это население можно бы было идентифицировать со скифами-кочевниками наиболее обосновано.

Одну из групп скифов должны были составлять курды. Если судить по расшифрованным именам ономастикона, они также причислялись современниками к скифам, хотя и были менее многочислены. Несмотря на то, что в ономастиконе значительно меньше слов имеет курдское толкование, чем булгарское, тем не менее, некоторые из них хорошо подходят для антропонимии (см. Ababos, Ablwnakos, Diza-zelmis и др), поэтому сомневаться в том, что среди скифов были и предки современных курдов, не приходится. Проследить историю скифов-курдов очень сложно. Если верить ассирийским источникам, то какая-то часть скифов, преследуя левобережных киммерийцев, добралась до  Закавказья, основала там свое царство, а позднее снова возвратиться в Причерноморье. Именно эту часть скифов можно относить к курдам, поскольку согласно источникам эти скифы были ираноязычными. Но, если скифы-курды возвратились в причерноморские степи, то когда же они вновь попали в Закавказье и далее переселились на места их современного обитания? Предположения могут быть разные, но, поскольку в исторические времена движение курдов в Закавказье не было зафиксировано, то следует считать, что, по крайней мере какая-то часть курдов в Причерноморье не возвращалась, а расселилась на прилегающих территориях Турции, Сирии, Ирака и Ирана. В то же время другая часть курдов либо возвратилась в Причерноморье, либо же вообще не покидала его никогда, но в любом случае позднее растворилась среди других народов. Исследования топонимики Украины (Стецюк Валентин, 2002, 26), что полоса курдских поселений тянулась вдоль левого берега Днестра и исчезала где-то в степях, приблизительно там, где Геродот размещает алазонов в том месте, где Тирас (Днестр) и Гипанис более всего приближаются друг у другу (Геродот, IV, 52). Расшифровка этнонима “алазоны” затруднительна. Одним из возможных вариантов может быть “смешанные люди” при чув. ула (других тюркских языках ала) “пестрый” и çын “человек”. Такой этноним мог отразить процесс ассимиляции курдов с булгарами.

Среди имен ономастикона есть и имена возможного древнеосетинского происхождения, хотя их и очень немного. Как мы увидим позднее, немного и чувашско-осетинских языковых связей. Очевидно, аланы, предки осетин, либо пребывали где-то на околице скифского мира, либо не были достаточно активны в античные времена, чтобы оставить свои отчетливые следы в анналах древнего мира. Территориально их можно было бы соотносить с царскими скифами, которых Геродот помещает на востоке скифского мира за рекой Герр до Танаиса (Дона), но слабая представленность осетинских имен противоречит другому свидетельству Геродота о том, что царские скифы были самыми многочисленными и самыми воинственными среди скифов. Скорее всего алан следует связывать с гелонами, неоднократно упоминаемыми Геродотом. Сходства в этнонимах заставляет нас рассмотреть и такую возможность. Ранее мы предположили, что название города Гелон связано с названием иранского племени гилян, ареал которых находился по соседству с будинами (мордвой) в верховьях Северского Донца и Оскола. Происхождение этого названия может иметь греческие корни. Мы помним, что в эти места переселились греки Причерноморья (Стецюк В, 1998, 83). Самоназвание греков еллин (Hellin - Έλληνας) вполне могло стать названием города. Во времена Геродота гелоны пользовались попеременно либо “скифским”, либо еллинским языком (Геродот IV, 108). Принимая во внимание иранское начало города и этноса, мы можем думать, что под “скифским” языком в данном случае имелся в виду какой-то иранский. Посколько сами гилянцы (гиляне), как и другие киммерийцы,  уже переселились в Закавказье, остается предположить, это был древнеосетинский язык. Таким образом, древние осетины продвинулись из своей прародины в бассейне Сожа вслед за остальными иранскими племенами на юг и остановились где-то в бассейне Северского Донца.

В 4-й книге своих “Историй” Геродот упоминает о могилах скифских предков, к которым во время своей погони за скифами в 514 г до н.э. так и не приближался Дарий I, но которые они готовы были защищать с оружием в руках. Трудно судить о походе Дария по противоречивым свидетельствам Геродота, но кажется, что маршрут его проходил по степной части Украины до земли будинов где-то за Доном и поэтому должен был проходить по владениях предполагаемых царских скифов. А в западной части Украины Дарий определенно не был, а именно тут и могли быть священные могилы скифов. Почти в центре очерченной на основании топонимики территории скифов-курдов находится старинный украинский город Теребовля, который одно время был даже столицей отдельного княжества. Выбор Теребовли в качестве столицы мог быть обусловлен тем, что город и раньше считался центром более древних жителей этой территории. Название города можно объяснить на курдской основе как “Священные могилы”, принимая во внимание курд. tirb “могила и ewlî “святой”. При этом надо помнить, что, в соответствии с явлением полногласия, в украинском языке tirb закономерно переходит в tereb. Таким образом, можно связывать с царскими скифами ту часть скифов-курдов, которая могла остаться на своих прежних поселениях на Западной Украине. Однако это всего лишь предположения, не имеющие под собой достаточных оснований, поэтому решение вопроса об идентификации отдельных частей скифской общности, упомянутих Геродотом, следует отложить до будущих времен.

Вывод о тюркском происхождении большей части скифов противоречит многим устоявшимся в науке взглядам. Считается бесспорным не только иранское происхождение скифов, но и то, что в скифские времена все тюрки вообще, и булгары в частности, находились где-то в Центральной Азии. Рассматривая чувашский язык в сравнительно-историческом аспекте, В.Г. Егоров пишет:

            "Далекие следы пребывания чувашей сначала в соседстве с монгольскими племенами, а потом в верховьях Иртыша и Енисея - в соседстве с алтайскими тюрками и среднеазиатским иранскими племенами хорошо находятся в языке чувашей. В чувашском языке имеется много монгольских слов, и почти все они древнего происхождения" (В. Г. Егоров, 1971, 7).

            Эта  типичная методологическая ошибка - оценка количества общих слов в двух языках словами "много", "мало" без количественного сравнения с другими родственными языками, чрезвычайно коварна, поскольку может ввести в заблуждение даже хороших специалистов. Безусловно, общие черты в монгольском и чувашском языках могут быть, и этому есть объяснение. Проведенные графоаналитическим методом исследования монгольских и тунгусо-маньчжурских языков по данным Сергея Старостина, размещенных в Интернете, позволили составить графические модели их родственных отношений и определить ареалы формирования отдельных языков этих двух групп языков. Подробное изложение полученных результатов исследований выходит за рамки этой работы, но, не вдаваясь в подробности, можно указать, где именно на территории Дальнего Востока формировались эти языки. Монгольские языки сформировались в бассейне правых притоков Амура от истоков Аргуни до Уссури, где эти сами реки и их притоки, а также река Сунгари со своими притоками  образуют достаточно четко выраженные ареалы, на которые хорошо накладывается графическая модель монгольских языков. В тесном соседстве с этой территорией, но уже в бассейне левых  притоков Амура (Зея, Бурея, Амгунь и их притоки) формировались тунгусо-маньчжурские языки. Сергей Старостин подает на своем сайте также богатый лексический материал, который относится к фонду алтайских языков (монгольские, тунгусо-маньчжурские, корейский, японский), к которым он относит также и тюркские языки. Исследование этого материала графоаналитическим методом позволило составить графическую модель и этих языков. Принимая во внимание эту модель, а также области формирования монгольских и тунгусо-маньчжурских языков, можно найти области формирования японского и корейского языков. Японский язык сформировался в четко выраженном ареале, который ограничивается берегами Японского моря,  нижним Амуром и Уссури, а корейский - в замкнутом ареале Корейского полуострова, северная граница которого примыкает к области монгольских языков. Тюркские языки хорошо вписываются в общую модель алтайских языков, и их место на схеме достаточно четко определяется количеством лексических связей с монгольскими, тунгусо-маньчжурскими, корейским и японским языками на западной окраине общей территории языков, которой на географической карте можно привести в соответствие Забайкалье.

            Из этого следует, что тюркские племена скотоводов, покинув степи Приазовья и двигаясь на восток через Казахстан и Алтай, достигли мест обитания людей монгольского антропологического типа и вступили с ними в тесный контакт. Местное население в своем развитии стояло на значительно более низком уровне, чем пришельцы и занималось охотой, рыбной ловлей и собирательством. Соответственно  и язык этого населения был достаточно беден и мало развит. Следствием этого было массовое проникновение тюркской лексики и грамматических форм язык ближайших соседей - монголов и тунгусов, а от них и в языки более восточных этносов. Но был и обратный процесс проникновения местной лексики в тюркские языки, что связано с особенностями природных условий этой территории, новых для тюрков.  Наиболее тесно с носителями алтайских языков (не бывших, однако, никогда на Алтае) должны были контактировать в первую очередь якуты, а далее тувинцы, киргизы и хакасцы, занимавшие на своей исторической родине восточные ареалы. Якуты и теперь из всех тюркских народов занимают наиболее восточные территории. Какая-то часть тюрков остановилась в степях Казахстана и на Алтае, другая же часть продвинулась также и в Среднюю Азию. Ведя кочевой образ жизни, тюркские племена оставались продолжительное время между собой в достаточно тесном контакте и их языки развивались в общем русле. Постепенно какие-то архаические черты этих языков были утрачены среди основной массы тюркских языков, но сохранились на периферии тюркского мира. Этим и можно объяснить те общие черты, которыми обладают, например, чувашский и монгольский языки и которые вводят в заблуждение ученых. Чувашский язык, законсервировал в себе архаичные тюркские языковые явления именно потому, что долгое время развивался без прямых контактов с остальным тюркским миром. Какие-то из этих языковых явлений могли быть переданы тюрками в монгольские языки, когда они впервые вступили в контакт с монголами. Монгольский язык тоже мог сохранить эти архаичные языковые явления, причины чего могут быть самыми разные.

 Одним из самых загадочных явлений в алтайских языках является природа фонетического соответствия  r/l -š/s (z). До сих пор остается невыясненным, ккакой же именно звук был первичным - свистящий или сонорный. Большинство ученых полагает, что первичными были r/l, которые почти во всех тюркских языках (кроме чувашского, монгольских и тунгусо-маньчжурських) перешли в MACROBUTTON TrVarв|у *š/s (z). Однако чем дальше, тем все большее алтаистов приходят ко мнению, что первичными были š/s (z) (Петров Л. П., Егоров Н. И. 1987, 90), то есть имел место так называемый ротацизм. Некоторые языковые факты могут свидетельствовать именно в пользу ротацизма. Недалеко от Дрогобыча есть высокая каменная скала сзагадочным  названием Тустань, попытки этимологизировать которое до сих пор не дали удовлетворительных результатов. Так же как названия Товтры и Вороняки, Тустань может быть объяснено при помощи чувашского языка, если в нем имел место ротацизм. Во всех современных тюркских языках есть слово taš “камень”. В чувашском языке оно теперь имеет форму чул в полном соответствии c известными фонетическими закономерностями в чувашском языке: t - č и š - l. В скифские времена должна была бы еще сохраняться старая форма taš. Тогда второй частью слова могла быть древняя форма современного чув. тěм “холм, пригорок”, следовательно, слово в целом имело значение “каменный холм”, что полностью отвечает действительности. Точно так же при первичном  š/s (z) получает объяснение индоевропейское g (h) ans «гусь», заимствованное из пратюрксеого *qаz (не *qаr!) тех времен, когда индоевропейцы и пратюрки были соседями на территории Восточной Европы. В таком случае не нужно искать источник и место заимствования где-то в Средний Азии (Там же, 91). Однако мнению о первичности š/s (z) противоречит уже упомянутая ранее древняя армянско-гагаузская лексическая параллель: арм. antar "лес", которому соответствует гаг.XE "Мова:гагаузька" andyz "роща, кустарник". Похожие слова для обозначения обозначения леса в армянском и гагаузском языках сохранились еще с тех времен, когда протоармяне и огузы (предки гагаузов) заселяли соседние ареалы. Поскольку в армянском языке явление ротацизма неизвестно, то выходит так, что в нем сохранилась архаичная форма с первичным r. Таким образом, есть свидетельства как о первичности r/l, так и о первичности s/š. Это противоречие порождает гипотезу о существовании в языках населения Восточной Европы специального звука, шипящего вибранта rz / rs, который мог в разных языках переходить либо в r/l или в s/š. То, что такой звук мог существовать, подтверждает польская и чешская грамматики, которые предусматривают обозначение rz и ř для определенной фонемы, которая заменила в чешском и польском языках праславянский мягкий r’. В чешском языке ř соответствует звукам и , а польское rz - звукам ž и š. Поскольку древние предки современных чехов заселяли ареал недалеко от ареала булгар (скифов), замена праслявянского r’ на rz могла произойти под влиянием булгарского субстрата, а в польском языке подобное явление произошло под влиянием чешского. Существование особенного звука, схожего с r подтверждает и армянская орфография, которая различает два звуки, r и rr (долгое). И для написания арм. antar употребляется именно долгий  rr, чем и отражается тот факт, что в данном случае в языке протоармян имел место не обычный сонорный r, а несколько иной звук, что свидетельствует в пользу гипотезы о существовании в тюркском языке звука rz / rs. Тюрки, которые переселились в Азию, принесли эту особенность своей фонетики также и туда. Древние предки монголов и тунгусов, позаимствовав много тюркских слов, артикулировали этот звук с самого начала как r, в то время как булгары упростили произношение rz / rs в обычный r значительно позже,  но одинаковый результат замены сложного звука на более простой теперь дает основание говорить о мнимых булгаро-монгольських связях, которые на самом деле никогда не имели места. К вопросу о существовании шипящего вибранта rz мы еще вернемся, когда будем рассматривать субстратные явления в фонетике.

            Идентифицируя булгар со скифами, мы получаем удовлетворительное объяснение неразрешенных вопросов скифской мифологии на чувашской основе. Рассмотрим сначала легенду о происхождении скифов. Согласно этой легенде первым человеком в когда-то пустынной стране был Таргитай, сын Зевса и дочери бога реки Борисфена (Геродот, IV, 5). Специалистам известно, что древнетюркский a рефлексировался в чувашском языке как u. В тот же время древнетюркский g перешел в чувашском в v, который совместно с соседним гласным дает дифтонг, а в нашем случае ă (Рона-таш А., 1987, 45-47). Приняв во внимание эту закономерность, Таргитай можно объяснить как "свадьба богов” при чув. турă "бог" и туй "свадьба". Эта свадьбу можно отнести в известной в мифологии категории "священих браков" первопредков (Мифы народов  мира, 1991). У Таргитая было три сына: Липоксай (Lipoxais), Арпаксай (Arpaxais) и Колаксай (Kolaxais). В. И. Абаев полагал, что второй частью этих имен является -ксай и выводил ее от ир. *xayaš “царь-властелин”, а имени Колаксай давал такую этимологию: *Xola-xayaš “Солнце-Царь" (АбаевXE "Абаев В.И." В. И., 1965, 35). Первая часть восстановленного имени вызывает сомнение при отсутствии засвидетельствованного ир. *xola, хотя есть в некоторых иранских языках xor/xur "солнце". Сам Абаев считал переход r l для иранских языков нехарактерным и искал ему объяснения (Там же,XE "Абаев В.И." 36). Два других имени обычно объясняют как Гора-царь и Глубина-царь, что позволяет видеть во всех именах связь с элементами мироздания - верхним, средним и нижним мирами (Дудко Д. М., 1988, 66). Однако есть еще и другая возможность интерпретации всех трех имен на базе чувашского языка. В Первую очередь обращает на себя внимание тюрк. arpa "ячмень" (чув. урпа) и, далее, типично тюркское сай, которое, как и ксай, может быть второй частью всех трех имен. В таком случае эти  имена можно разделить  на две части и так: Арпак-сай, Колак-сай и Липок-сай. Чув. сăй "угощение" вместе с arpa ситуативно хорошо подходит к имени Таргитай, поскольку ясно, где свадьба, там и угощение. Таким образом, Арпаксай - это "угощение из ячменя”. Имеющийся в этом  слове звук к, очевидно, мотивированно сходством звучания с двумя другими именами. В соответствии  со смыслом слова arpa также колак и липок должны иметь значение таких предметов, из которых можно приготовить какое-нибудь блюдо. Абсолютно точных соответствий этим словам в чувашском языке не нашлось. Однако, вместо колак может подойти с учетом значения чув. кайăк "птица", поскольку чув. а может отвечать др.тюрк.  o, а чув. .ă  - др. тюрк. a (Рона-таш А., 1987, 47), единственное возражение может вызвать несоответствие л и. В чувашском языке др. тюрк. l сохранился, потому этот переход здесь словно не является закономерным, но в принципе он довольно распространен в других языках. С таким допущением Колаксай  можно перевести как "блюдо из птицы”. Что же касается имени Липоксай, то, возможно, оно несколько искажено Геродотом или его информатором. Наверное, Липоксай должно было бы звучать как Паликсай, тогда бы первая часть имени хорошо отвечала др.тюрк.  balyk "рыба" (совр. чув. пулă). Следовательно, на свадьбе богов было подано три блюда - угощение из птицы, ячменя и из рыбы. Первое бы отвечало скифским представлениям о "верхнем мире", второе бы относилось к "среднему миру", а третье - к "нижнему". Такое олицетворение элементов мироздания лучше отвечает идее, потому что понимания горы как "среднего мира" можно признать только MACROBUTTON TrVarтолько|лишь * с большой натяжкой. Гора скорее бы подошла к  понятию "верхнего мира".

            Так же, используя чувашскую лексику можно объяснить и имена всех скифских богов. Наиболее почитаемая у скифов богиня, которая соответствует целомудренной греческой Гестии, богине домашнего очага, носила имя Табити, которое можно объяснить как "та, которая дала обет безбрачия", имея в виду чув. тупа "клятва" и те "говорить". Есть и другое толкование имени Табити на тюркской основе - тюрк. таб «род, племя» + ити «госпожа, царица» (Кадырджиев К.С., 1983, 141). Греческим Зевсу и Гее, по Геродоту, соответствуют скифские Папай и Апи, имена которых можно понимать как "дед" и "баба", то есть "прародители" в соответствии с чув. папай "дед" и чув. эпи “баба-повитуха”. Кадырджиев отмечает:

«Скифская основа Папай семиотически и фонетически полностью соответствует чувашскому варианту папай «дед, гром» → Папай тура «бог грома» (Там же, 142)

Функции греческого бога Аполлона разнообразны, но наиболее часто он выступает как стреловержец, губитель (Мифы народов  мира). В скифской мифологии ему соответствует Ойтосир, имя которого можно понимать как "тот, что накликает беду” (чув. айта “призывать” и шар "беда"). Имя скифской богини Аргимпасы, с которой соотносится греческая богиня плодородия Афродита, можно пояснить с привлечением чув. армă "жена" или  ăрмă "заклятие" и пусă "поле". При определенном допущении можно объяснить и имя скифского бога Тагимасада, который соответствует греческому Посейдону, властитлю морей и всех водных стихий. В свое время Посейдон, стараясь погубить Одиссея, разбил его плот, поэтому в данном случае могут иметь интерес чув. такана "корыто" (возможно, ранее "лодка") и шăт "продырявливать".

            При привлечении чувашской лексики может  получить объяснение и скифская топонимика упомянутая Геродотом. Например, названию местности Ексампай между Борисфеном и Гипанисом могут соответствовать чув. уксăм "дикий чеснок" и пуй "богатеть". В то же время река Пантикап может быть объяснена как "заплесневевшая" (чув. пăнтăх "плесень" и кап "внешний облик"). Некоторые исследователи идентифицируют Пантикап с притоком Нижнего Днепра Молочной. Древнее и современное названия могут иметь одинаковое объяснение, если вода в речке имела (а может и до сих пор имеет?) беловатую окраску, которая дает основание сравнивать ее цвет с молоком или плесенью. Название реки Гипакирис можно перевести как "мякина" или что-то подобное (чув кипек “шелуха” и ирěш "отруби"). Скифской реке Герр (Gerros) может соответствовать чув. кěре "брод". По словам Геродота  Герр вытекает из Днепра, течет в море и недалеко от него впадает в Гипакирис. Очевидно Герром древние жители Приазовья называли водный путь, который составляли нижнее течения Самары, реки Волчья, Мокрые Ялы,  Кальчик, который впадает в Кальмиус недалеко от его устья. В одном месте Кальчик и Мокрые Ялы настолько приближаются друг к другу, что еще в относительно недалекие исторические времена запорожские казаки волоком перетягивали свои лодки-чайки из одной реки в другую, как это описывал Боплан, хотя ошибочно назвал Кальчик Миусом (Боплан ге, Гийом, 1998, 102). Если внимательно рассмотреть современную топографическую карту, то можно увидеть, что перешеек, который отделяет Мокрые Ялы от небольшого притока Кальчика имеет длину не более одного километра, и даже в те далекие времена обе реки можно было соединить каналом так, чтобы образовать непрерывный путь из Азовского моря до Днепра. Кстати, Геродот и пишет, что в Скифии рабы прокопали ров от Таврийских гор до Меатийского озера (Азовского моря) в том месте, где оно имеет наибольшую ширину.  Если за Таврийские горы принять Донецкий кряж, то ров как раз и был бы тем самым каналом. Следы этого канала в принципе можно найти довольно легко, но в настоящее время по перешейку проходит железная дорога. Если Герр был этим водным путем, то в таком случае Гипакирис можно было бы отждествлять с Кальмиусом, но тогда окажется, что Миус вообще не упомянут Геродотом, да и Гипакирис в соответствии с его порядком перечисления рек Скифии должен был бы находиться западнее Герра, а не восточное, как получается из наших рассуждений. Привести в порядок путанные сведения Геродота пытались многие ученые, но до сих пор это никому не удавалось. Очевидно, следует признать, что они соответствуют истине лишь отчасти. Последним греческий историк называет Танаис, под которым, очевидно, следует понимать, как это уже многими делалось ранее, нижнее течение Дона и Северский Донец. Наверное, Геродот и его информаторы о настоящем Доне ничего не знали, поскольку если бы знали, то непременно бы знали бы о Волге, так как они сходятся в этих местах совсем близко, и этот интересный факт не мог быть обойден молчанием. Геродот же ничего не пишет о какой-либо мощной водной артерии, которой могла соответствовать Волга.

            При таких обстоятельствах установить и этническую принадлежность, и места поселений отдельных племенных группировок скифов очень сложно, не говоря уже о других этносах, упомянутых Геродотом. Об фантастических людоедах (андрофагах), лысых от рождения, одноглазых,  и козлоногих людях говорить бессмысленно. О них Геродот пишет довольно много, в то время как о ближайших соседях скифов - об агафирсах, каллипидах, алазонах, неврах, меланхленах очень скупо, поэтому в данном случае его сведения похожи на фантазии тех времен. Кроме этнонимов “тиссагеты”, “исседоны” из этих фантазий почти ничего нельзя почерпнуть. Очевидно, речь идет о каких-то финно-угорских и тюркских племенах, но предположения могут быть самые разные. Скажем, под именем ирков (юрков) могут скрываться и угры, предки современных ханты и манси, и тюрки или вообще какое-то исчезнувшее племя со временем племя. Пользуясь скупыми сведениями Геродота, невров, живших севернее скифов-пахарей и уже упомянутых алазонов (ализонов), очевидно, можно идентифицировать с теми балтами, которые заселяли бассейн Припяти, в то время как в балтах бассейнов Сейма и Десны можно предполагать меланхленов. Что же касается будинов, то многие ученые связывают их предками мордвы, и для такого предположения есть определенные основания, так же как и для идентификации агафирсов с одним из фракийских племен. Связывать с каллипидами какой-либо исторический этнос нет никаких предпосылок. Геродот сообщал о них, что они полускифы, полуэллины, возможно потому, что они говорили на каком-то особом диалекте греческого языка, мало понятного настоящим эллинам. В таком случае, каллипиды могут быть потомками тех протогреков, которые остались на территории Украины после того, как их основная масса ушла на Пеллопонес.

И, наконец, о легендарных амазонках. Это имя (от гр. Amazwn) известное нам от Геродота и означает воинственных женщин, всадниц. В соответствии с древнегреческой народной этимологией оно объяснялось как a-mazws “безгрудая” (mazws - гр. поэтично “грудь”), поскольку амазонки, как говорится в одном из греческих мифов, отрезали  себе правую грудь для того, чтобы лучше стрелять из лука. Объяснение интересное, но оно не совсем удовлетворяет ученых. Можно дать другое объяснение, используя лексику чувашского языка, тем более, это загадочного название созвучно этнониму “алазоны”, который мы уже расшифровывали выше в предполажении, что вторая часть слова соотверствует чув. çын “человек”. Приняв во внимание чув.  амă “самка, матка”, мы находим объяснение слову амазонка - “мать человека (людей)”. Геродот объясняет происхождение савроматов от брака амазонок со скифами и пишет:

            “... А амазонок скифы называют ойорпата, а это название означает по-гречески убийцы мужей,, поскольку ойор - это на их языке  мужчина, а пата - убивать” (Геродот MACROBUTTON TrVarГеродот|Геродот *, IV, 110-116).

            Таким образом, Геродот четко указывает на два скифских слова “ойор” и “пата” и дает их значения. В современном чувашском языке  ăйăр означает “жеребец”, а патак - “палка”.  Первое слово могло означать также и “самец”, а поэтому и “мужчина”. Второе слово может быть производным от незафиксированного чув. пата “бить, убивать”. Вряд ли амазонки существовали на самом деле, но эта легенда тоже в определенной степени подтверждает булгарское происхождение скифов.

Home
Back
In Russian
Contents Huns
Contents Tele
Contents Alans
Sources
Roots
Tamgas
Alphabet
Writing
Language
Genetics
Geography
Archeology
Religion
Coins
Wikipedia
Ogur and Oguz
Kurgan Culture
Scythian Ethnic Affiliation
Scythians and their descendents
Indo-European, Dravidian, and Rigveda
V.I.Abaev Scythian-Iranian theory
Burgund Dateline
Ephthalite Dateline
Classification of Türkic languages
Language Types
Lingo-Ethnical Tree
Alan Dateline
Avar Dateline
Besenyo Dateline
Bulgar Dateline
Huns Dateline
Karluk Dateline
Khazar Dateline
Kimak Dateline
Kipchak Dateline
Kyrgyz Dateline
Sabir Dateline
Seyanto Dateline
Рейтинг@Mail.ru “” Türkic